По мнению У. Каракоуглан (U.Karacaoglan) доктора медицины, члена немецкой психоаналитической ассоциации :"Татуировка проецирует визуальный образ в переносе, образуя фон для наиболее ярких бессознательных внутренних конфликтов, возникающих во время прохождения анализа. Подобно снимку, татуировка представляет собой диалектическую запись отношений матери и отца, стремления к близости и дистанции, общности и различию, идентификации и индивидуализации". Известно мнение немецкого философа Вальтера Беньямина о природе визуальных образов, представленное в его “В труде о пассажах” в главt «Аркады», и в данном ключе тату представляет собой «диалектику в тупике».
Что кажется первостепенным для человека, который делает тату так это потребность в неизменности, как если бы приведение бессознательных конфликтов ( то есть не выраженных словам) в «застой» должно было дать ощущение стабильности. Бессознательно потребность вызывается угрозой нарушить внутреннюю стабильность, возникающую из-за испуга нарушить табу, возрастающего до такой степени, что страх быть брошенным с одной стороны и страх симбиоза с другим, все это становится невыносимым. С одной стороны, татуировка является визуальной символизацией нарушения табу; с другой стороны, тату активирует то же самое посредством акта повреждения кожи, который напоминает магические ритуальные акты использования татуировок коренными народами. Таким образом, табу служит эрзацем фактического нарушения табу в реальной жизни, так что татуировке можно приписать тотемную функцию. И все же успех татуировки как средства создания переходного объекта всегда зависит от ощутимой манипуляции с кожей, связанной с созданием символичного визуального образа.
Затем образ, созданный тату действует как «заплатка», заделывающая дыры в «потенциальном пространстве» ( термин Дональда Вудса Винникотта) и восстанавливающая его.